В июле 1996 г. при археологических раскопках в Сигтуне были най дены две свинцовые вислые печати. Обнаруживший их археолог город ского музея Э. Руне (Edberg Rune) характеризует культурный слой, из которого они были извлечены, как отложившийся на дне древней гавани Сигтуны на границе древних городских напластований, и стратиграфи чески датирует этот слой XI веком.
Фотографии печатей были отправлены в Думбартон-Оукс, где их определением занимался д-р Дж. Несбит (John Nesbitt), атрибуции кото рого легли в основу публикации Э. Руне.[1]
Между тем эти атрибуции неверны и, следовательно, способны по рождать неадекватные предположения и выводы.
Первая печать диаметром 32–36 мм, к сожалению, сильно корро зирована, отчего одна из ее сторон настолько неразличима, что невоз можно понять, была ли на ней только надпись или изображение (илл. 1.1). Впрочем, не исключено, что тщательная ее расчистка может дать желаемый результат. На уцелевшей стороне помещено погрудное изображение святого в короне и нимбе, в богато украшенной одежде, подобной императорской (илл. 1.2). По сторонам изображенного — ко лончатые надписи, принятые, по-видимому, Дж. Несбитом за схема тично переданные крылья, поскольку эта фигура определена им как об раз св. Михаила.
Вряд ли следует подробно разбирать противоречия иконографичес кого типа этой атрибуции (св. Михаил никогда не изображался в короне, его обязательными атрибутами были жезл и сфера, в данном случае от сутствующие, и т. д.), коль скоро надписи при изображении хорошо чи таются:
Иконографический тип полностью соответствует каноническому образу св. царя Давида, а присутствие в надписи русских начерков буквы Д и [270] наличие в ней букв Ъ и ЪI определяют принадлежность буллы к кругу не византийской, а древнерусской сфрагистики.
Большой размер печати соответствует техническим признакам XI в. Разумеется, отсутствие сведений о композиции оборотной стороны бул лы вызывает сожаление. Но не более. Ряд замечательных находок пос ледних лет впервые позволил составить достаточно аргументированное представление об особенностях принадлежности и оформления русских сфрагистических типов ранней поры.
Во-первых, с самого начала булла на Руси была регалией высшей государственной или церковной власти. Ею пользовались только князья и главнейшие духовные иерархи. Во-вторых, обнаружение печатей Яро слава Мудрого и Святополка Окаянного[2] показало, что оформление типа княжеской печати основывалось на подражании византийскому монет ному типу; заимствование у него изображения императора, однако, име ло тенденцию трансформировать это изображение в фигуру русского князя. Такая фигура, помещаемая на лицевой стороне буллы, сочета лась с изображением святого патрона князя на ее обороте, что было ико нографическим способом передачи имени владельца печати. В-третьих, наличие несомненных архаических признаков определяет время буллы с изображением св. Давида первой половиной XI в.
В хронологических рамках первой половины XI в. только один рус ский князь носил крестильное имя Давид — сын Владимира Святосла вича Глеб Владимирович. В Повести временных лет под 980 г. сообща ется, что он родился от «болгарыни». В 987 г. отец посадил его на княжение в Муром, а в 1015 г. он был убит по приказанию Святополка Окаянного. Последовавшая уже в XI в. канонизация Глеба Владимиро вича накрепко спаяла его мирское и крестильное имена: в дальнейшем сочетание имен Глеб-Давид сделалось обязательным.
Таким образом, найденная в Сигтуне печать с изображением царя Давида пополняет немногочисленную группу древнейших русских сфра гистических уникумов, в которую, кроме нее, входят только четыре бул лы — князей Святослава Игоревича (умер в 972 г.), Изяслава Владими ровича (умер в 1001 г.), Ярослава Мудрого (около 1018 г.), Святополка Окаянного (1015–1018).[3]
Вторая печать диаметром 32–34 мм содержит на одной стороне по ясное изображение святого с благословляющей правой рукой и с крес том у правого плеча (илл. 2.1), определенного Дж. Несбитом как фигура св. Иоанна Крестителя. Между тем сохранившиеся по сторонам изобра жения колончатые надписи достаточно хорошо читаются: [271]
О А
А N
ГI ΔР
О Е
С I
а иконографический тип соответствует каноническому образу св. апос тола Андрея Первозванного.
Надпись оборотной стороны (илл. 2.2) Дж. Несбит прочитал как:
+ KE BΘ
TW CW Δ
(КО)СМА
т. е. K[YPI]E В[ОН]Θ[ЕI] TW CW Δ[OYΛW] (KO)CMA.
Однако такое чтение не находит подтверждения. Во-первых, слово ΔOYΛW не имеет знака сокращения. Во-вторых, в надписи присутству ет еще одна — четвертая — строка:
ΔW
Ближайшую аналогию этой печати составляют известные уже в 13 экземплярах, происходящих от девяти пар матриц, печати русского князя Всеволода Ярославича, носившего крестильное имя Андрей.[4] На его буллах, демонстрирующих постепенное искажение безупречного исход ного образца,[5] на одной стороне помещалось поясное изображение св. апостола Андрея, а на обороте надпись:
+KE BΘ
НΘЕI TW CW
ΔOYΛW AN
ΔРЕАТО С
ВΛАΔО
т. е.: «Господи, помоги рабу своему Андрею Всеволоду». В вариантах, наиболее далеко отстоящих от образца, последнее слово воспроизводилось [272] как СПΛАΔО. Именно эта форма присутствует на рассматриваемой печати, надпись которой транскрибируется следующим образом:
+ КЕ ВΘ
TW CW Δ∀ΛO, СПΛА
ΛW
т. е.: «Господи, помоги рабу своему Всеволоду». В ряду ныне известных печатей Всеволода Ярославича найденный в Сигтуне вариант занимает финальное место, коль скоро в его надписи не только имеется отмечен ное искажение, но и утрачено второе имя князя — Андрей. Всеволод Ярославич (сын Ярослава Мудрого и отец Владимира Мономаха) кня жил в Переяславе в 1054–1076 гг., в Чернигове — в 1076–1078 гг., в Киеве — в 1078–1093 гг.
Таким образом, комментируемые находки не принадлежат к одно му документу или единому комплексу документов, будучи разделены почти столетним промежутком, но они свидетельствуют об устойчивости сношений Сигтуны с Русью на протяжении всего XI столетия.
