Археологи считают браслеты наиболее ранними из известных нам славянскихукрашений: они попадаются в кладах и при раскопках поселений начиная с VIвека. Слово же «браслет» пришло в наш язык из французского. Древние славяненазывали браслет словом «обручь», то есть «то, что охватывает руку» (в томчисле и кандалы: посейчас ещё наручники именуют «браслетами»). Вофранцузском языке, кстати, «браслет» происходит от слова «bras» — «рука»;таким образом, исконно русское название было заменено на его точную кальку,только иностранную. Ну а слово «рука» бытует во многих славянских языках водном и том же значении. Пытаясь выяснить его происхождение, разные учёныеищут ему соответствия в разных языках индоевропейской семьи, от литовского«собирать» до древнеисландского «угол». Но сказать определённо, откудапоявилась в русском языке привычная нам «рука», а с нею и «обручь», мы покане можем. «Обруч» давно пишется у нас без мягкого знака и в современном языкеобозначает уже не украшение для руки, а «согнутую в кольцо пластину илистержень, прут» (Словарь С. И. Ожегова). Составленный в XIX веке Словарь В.И. Даля приводит его, наоборот, с твёрдым знаком («обручъ») в том же самомзначении: «обод… большое кольцо или гнутый круг», или, в церковномобиходе, «запястье» (в смысле «браслет» слово «запястье» сталоупотребляться в конце XV века). «Обручье», стоящее у В. И. Даля рядом с«обручем», также отнесено им к церковной терминологии и означает «запястье,наручь, наручень, опястье, поручь, поручье, зарукавень, браслет». Многие изэтих слов часто встречаются в художественной литературе о Древней Руси.Между тем «обручье» появилось как множественное число к «обручу», когда онуже превратился просто в «согнутую пластину»; «опястье» в древнерусскуюпору было «частью рукава у запястья»; «наручь»—деталью воинского доспеха, ане украшением; «наручье» же вообще значило «столько, сколько можно взять вруки, охапка»… А что касается того, кто в Древней Руси чаще носилбраслеты — женщины или мужчины, — вопрос такой же непростой, как и в случаес гривнами. Археологи редко находят их в мужских погребениях и уверенносчитают украшением специфически женским. Зато на страницах летописей мывстречаем князей и бояр «с обручи на руках» (отметим, что «обручи» иногдабыли и частью доспеха, но содержание текстов таково, что речь в них идёт,вероятнее всего, о браслетах). Уместно предположить, что здесь перед намивновь «воинско-жреческая» ситуация. Заметим также, что в воинской культуремногих наших соседей браслеты занимали важное место, являясь, как и гривны,одним из символов доблести и желанным подарком из рук прославленного вождя.Так, викинги Скандинавии называли хорошего предводителя «дарящим кольца», иучёные пишут, что здесь имеются в виду браслеты, а не украшения для пальцаруки.Древние славяне делали свои «обручи» из самых разных материалов: из кожи,покрытой тиснёным узором, из шерстяной ткани, из прочного шнура, обвитоготонкой металлической лентой, из цельного металла (меди, бронзы, серебра,железа и золота) и даже… из стекла.Тканые и кожаные браслеты, конечно, очень плохо сохранились в земле.Находки их единичны, но археологи справедливо указывают, что большая частьдо нас попросту не дошла. Стеклянные браслеты сохранились значительно лучше, ведь стекло хорошопротивостоит коррозии и практически вечно. Другое дело, из-за их хрупкоститонкие витые браслеты находят в основном в виде обломков. Они в огромномколичестве встречаются при раскопках древнерусских городов. Долгое времяих, как вообще все стеклянные изделия, считали предметами импорта. Нотысячи найденных обломков убедили исследователей, что стеклянные браслетыбыли дёшевы и носились буквально всеми горожанками (а не только богатыми,как это было бы, окажись они действительно привозными). При поломке ихвыбрасывали, не пытаясь скрепить. Массовые находки стеклянных браслетовначинаются со слоя X века. Голубые, синие, фиолетовые, зелёные, жёлтые, ярко окрашенные и блестящие, онибыли продуктом местных мастерских. Новые раскопки и сопоставленияматериалов покажут, в каком именно веке наши предки овладели секретамистеклоделия (см. также главу «Бусы»). Несмотря на дешевизну, оживлённую торговлю и большую близостьгородского и сельского быта в те времена, стеклянные «обручи» (вероятно,опять-таки из-за хрупкости?) не прижились среди сельского населения,оставшись украшением специфически городским. Их исключительно редко находятвне городов, да и то, как правило, в ближайших селениях. Учёные указывают, что стеклянные браслеты были заимствованы славянамииз Византии и в больших количествах появлялись там, где строилисьхристианские храмы с их мозаикой, оконными стёклами и поливной плиткой.Изучая стеклянные браслеты, удалось выделить две основные школыстеклоделия: киевскую и новгородскую. Здесь применялся разный состав стеклаи различные красители, а стало быть, различалась и «мода». Судя по всему, деревенский люд предпочитал металлические браслеты, восновном медные (серебряные и тем более золотые были достоянием знати).Носили их и на левой, и на правой руке, иногда на обеих, да притом понескольку штук, на запястье и около локтя, поверх рубах и под ними…(Нелишне, кстати, заметить, что исследователи указывают — наряд славянскихженщин был не столь богат металлическими украшениями, как у некоторыхсоседних племён.) Металлические браслеты хорошо изучены археологами, учёные делят их намножество типов и подтипов по способу изготовления, по особенностямсоединения или художественного оформления концов. Тем не менее, в отличие,например, от височных колец, лишь немногие разновидности браслетов говорятнечто определённое о племени, к которому принадлежал носивший их человек.[pic]Учёные выделяют разве что новгородские «обручи» из витой проволоки собрубленными концами. Может быть, браслеты считались менее «священными»предметами, чем те же височные кольца — принадлежность женского головногоубора, который, как показано в предшествующей главе, очень мало менялся втечение долгих веков? Видимо, браслет было куда проще купить, подарить,выменять, не нарушая традиций. Мода на некоторые браслеты распространялась по Европе с юга, изВизантии. Археологи считают их продолжением ещё древнегреческих ювелирныхтрадиций. Таковы, например, браслеты из дрота с концами, завязанныминарядным узлом. (Даже литые браслеты нередко делались в формочках,имитирующих такой узел.) Около X века они появляются и на Руси и именно отнас приходят затем в Скандинавию, Финляндию и Прибалтику. То же самое относится и к незамкнутым браслетам с концами, прекраснооформленными в виде звериных головок. Некоторые из них вызывают спорыучёных: часть, исследователей полагает, что они были привезены из Византии,но другие настаивают, что в X—XII веках славянские ювелиры были ужевысококвалифицированными мастерами и вполне могли создавать украшения нехуже византийских, в том числе и по древним античным образцам. В большом ходу были браслеты, витые из нескольких проволок,«ложновитые», то есть отлитые в глиняных формочках по восковым слепкам свитых браслетов, а также плетёные — на каркасе и без каркаса. Все они оченьразнообразны, встречаются даже такие, в которых пруток-основа оплетёнмелкими колечками, напоминающими звенья кольчуги. Очень красивы и разнообразны «пластинчатые» (согнутые из пластинокметалла) браслеты, кованые и литые. Мода на некоторые из них приходила неиз Византии, а, наоборот, из Северных стран. Например, широкие, массивные,выпуклые, литые, с характерным рисунком браслеты часто находят вСкандинавии, Финляндии, Карелии. Учёные называют их «ладьевидными». Нередкоони даже застёгивались замочком, укреплённым на миниатюрных шарнирах.Славянским мастерам, жившим на территории современной Владимирской области,как видно, понравился чужеземный рисунок-змейка. Однако сам браслет онисделали на свой лад, из тонкой плоской пластины с завязанными концами, аузор нанесли в технике тиснения (с помощью штампа), которой не применялисеверные кузнецы. В таком виде, уже в качестве «русского сувенира», этибраслеты попадают опять в Скандинавию — пластинчатые, да к тому жезавязанные по-славянски, были там редкостью… С домонгольских времён сохранились браслеты ещё одной разновидности —«створчатые», состоящие из двух половинок, соединённых маленькими петлями изастёжкой. На дошедших до нас образцах различимы изображения мифическихживотных, птиц и музыкантов, играющих на гуслях и [pic]дудках-сопелях. Арядом с музыкантами исполняют священную пляску девушки в рубахах сраспущенными до земли рукавами. Учёные вполне обоснованно предположили, что и сами браслеты былипредназначены для участниц подобного ритуала. По-видимому, серебряныестворки придерживали у запястья широкие, длинные рукава женских рубах; вмомент священнодействия их расстёгивали, и рукава разворачивались подобнокрыльям (см. главу «…и о рукаве»). Интересно, что найденные браслетыдатируются XII—XIII веками, то есть были сделаны и использовались вязыческих ритуалах спустя двести, если не триста лет после официальноговведения христианства. Вдобавок, судя по характеру погребений, онипринадлежали княгине или боярыне. Вот так: по всей Руси уже стоялихристианские храмы, а знатные жёны продолжали хранить ритуальные украшения,мало того — сами участвовали и даже возглавляли священный языческий танец.И это при том, что христианство на Руси, как известно, насаждалось«сверху»! Странная на первый взгляд ситуация объясняется просто, если учесть, чток тому времени князья и бояре не успели окончательно превратиться вугнетателей-феодалов, ненавистных народу. Простые люди по тысячелетнейтрадиции продолжали видеть в них (особенно в князьях) «старейшин» своегоплемени, вождей не только военных, но и религиозных — верховных жрецов,посредников между людьми и Богами. И это накладывало на знатных людейопределённые обязательства, которыми они не отваживались пренебречь. Племяверило: от личности .князя, от выполнения им старинных обрядов, от егодушевного и физического здоровья зависело благополучие всех остальных. Мызнаем, как непоколебимо держались языческие представления средиземледельцев (см., например, главу «Полевик и Полудница»). Попробовала быжена или дочь такого «посредника между людьми и Богами» не прийти наязыческий праздник, отказаться от священного танца, представлявшего собоймоление о своевременном дожде, а значит — об урожае! Народного возмущениявряд ли удалось бы избежать… Вот как много может поведать маленький браслет, пролежавший в землепочти восемь долгих веков.
