Историческая наука не была бы наукой, если бы для воссоздания той или иной картины из жизни древних народов ей нужно было бы лишь отыскать некую местную «теогонию» и перевести её на современный язык. Реконструкция языческого культа обычно идет сразу по нескольким направлениям.
Во-первых, принимаются во внимание данные археологических раскопок. Есть ли у нас значимые для понимания проблем славянского язычества находки археологов? Конечно, есть! Найдены как отдельные идолы, так и целые ритуальные комплексы.
Во-вторых, исследуются фольклорные данные. А здесь нам есть чем похвастаться — русскими этнографами и фольклористами собрано безбрежное море, нет, пожалуй, океан сведений. Это ритуальные песни, поговорки, пословицы, обряды, сказки, былины, божба, проклятья, в которых обнаруживается устойчивая архаическая часть, приводятся сведения об отдельных языческих богах и даже связанных с ними сюжетах и мотивах.
В-третьих, учитываются сведения топонимики: названия сел, урочищ, деревень, созвучных с именами богов, и расположение этих населенных пунктов на карте. В-четвертых, рассматриваются лингвистические данные. Ну и, конечно, не сбрасываются со счетов письменные источники, какими бы скромными они ни были.
«Постойте-постойте, — скажет внимательный читатель, — реконструкция славянского язычества с помощью архаичных пословиц, названий деревень… Даст ли это ответ на главный вопрос: насколько развиты у нас были языческие культы? Словом, убоги они были или не убоги? И скажите наконец, существовал ли славянский языческий пантеон? На государственном, так сказать, уровне…».
Иван ЭГГИНК (1787–1867), «Великий князь Владимир выбирает веру». Выбор религии, как и выбор алфавита, — ответственное дело. От него в очень большой степени зависит, с кем в будущем дружить, а с кем воевать
Греческое слово «пантеон» переводится как «все боги» и подразумевает совокупность всех богов того или иного культа. Кроме того, у античных греков и римлян пантеоном назывался храм, посвященный всем богам. Следовательно, нам нужно искать некое ритуальное святилище, где располагались бы все славянские идолы. В «Повести временных лет» есть четкое указание на такое святилище. Около 980 года князь Владимир, видимо, не без участия Добрыни, «постави кумиры на холме вне дворца теремнаго: Перуна древяна, а главу его сребряну, а ус злат, и Хърса, и Дажьбога, и Стрибога, и Семаргла, и Макошь. И жряху им (то есть, совершая жертвоприношения) … и привожаху сыны своя и дъщери…».
Что дает нам это летописное свидетельство? Князь — глава государства — ставит рядом со своим дворцовым комплексом, но не внутри него, шесть идолов. Далее он приносит им жертвы. К жертвоприношениям также допускаются (или приглашаются) горожане — если бы они были нежелательными гостями, то идолы бы стояли внутри, а не «вне дворца теремнаго». Кроме того, к торжественным жертвоприношениям допускается молодежь. Идем далее. Летопись дает нам имена шести почитаемых славянами богов и выделяет среди них Перуна (только у него была серебряная голова и золотые усы), что позволяет, присовокупив другие сведения, поставить его во главе всего пантеона.
Но вот вопрос: почему в этот пантеон не включен «скотий бог» Велес (Волос)? Он хорошо известен по другим источникам, в том числе и по той же «Повести временных лет», которая указывает, что во время заключения государственных договоров между Русью и Византией в 907–911 годах и в 944 году произносилась клятва «по Русъскому закону… Перуном богом своим и Волосъмь скотиемь богом». Проходит менее сорока лет и исконно славянскому Велесу (Волосу) уже нет места в пантеоне князя Владимира?
Зато в нем находится место для заимствованных из иранской мифологии Хорса (исследователи четко идентифицируют Хорса как солярное божество иранского происхождения) и Семаргла (Симургл — огромный орел в иранской мифологии; на Руси его представляли, судя по найденным изображениям, в виде пса с крыльями)?
