Агония древнерусской религиозности длилась почти тысячу лет, но так и не закончилась полным забвением
В основании всякого языческого культа лежит обожествление природных сил. Фото (Creative Commons license): Axel Rouvin
«Особенно убого было язычество Руси, жалки её боги, грубы культ и нравы. Не поэтически смотрела Русь на природу, и не создавало воображение никакой широко задуманной религиозной метафизики». Эти два коротких предложения, принадлежащие перу Евгения Аничкова (1861–1938): историка и филолога, автора известной монографии «Язычество и Древняя Русь», вот уже без малого сто лет (с 1914 года) будоражат всех тех, кто неравнодушен к отечественной истории. У Аничкова были и есть сторонники, но гораздо чаще ему возмущенно противоречили и противоречат — с доказательствами в руках и без таковых. Десятки монографий и диссертаций, сотни научных, научно-популярных и популярных без оглядки на науку статей начинались и начинаются словами: «На протяжении многих лет бытовало мнение о крайней примитивности славянских языческий верований, в то время как благодаря современному развитию науки можно с уверенностью утверждать обратное».
Дальше излагаются факты (часто противоречивые) и делаются выводы (порой спорные). Надо сказать, что и сам Аничков написал приведенные выше слова не из желания посочувствовать древним и современным славянам. Это был выпад против русской мифологической школы (возникла в 1840–50-е годы), романтизирующей и возводящей на пьедестал славянские архаичные верования, и её крупнейшего представителя Александра Николаевича Афанасьева (1826–1871) — известного фольклориста, автора трехтомника «Поэтические воззрения славян на природу» (отсюда и аничковское «не поэтически смотрела Русь на природу»). Таким образом, костер полемики по поводу существования или отсутствия у древних славян развитой системы языческих верований, а значит, и пантеона богов, разгорелся ещё в позапрошлом веке. И, что интересно, пылает до сих пор.
В наше время славянские языческие боги переживают второе рождение. Не секрет, что подобное происходит там и тогда, где и когда есть необходимость сформировать новое мировоззрение. Монотеистические религии (в нашем случае это христианство) — международны, а языческие религии уходят корнями в специфическую духовную культуру предков. Видимо, сейчас в обществе созрела потребность придать новому мировоззрению узконациональные черты. Не будем анализировать природу этой потребности — нам важен сам факт интереса к языческой религии.